Кому-то придется сдохнуть. 05

Глава 12. Вы верите в загробную жизнь?

На очередное оперативное совещание майор пригласил Макса, хотя это было против правил. Чтобы обойти эту условность, начальник уголовного розыска назвал совещание «дружеской беседой».

За сутки Басов с помощью коллег выяснил, что в городе проживает еще один участник тех давних событий – Владимир Евгеньевич Стародуб. Несмотря на возраст, вел довольно активный образ жизни, иногда бегал трусцой вдоль берега речки, недалеко от которой жил. Басов решил установить за его домом и им самим негласное наблюдение, чтобы не нервировать пожилого человека.

Макс проинформировал оперов о своем открытии.

– Возможно, в город прибыл сын Семена Сычука, о котором никто ничего не знает. Каким-то образом ему становится известно, кто приложил руку к судьбе его отца. В милицию он обращаться опасается, поэтому идет в редакцию, где берет подшивку газет за сорок шестой год и находит список участников операции, а также фамилии судьи и прокурора. После чего выясняет, кто еще остался в живых, и убивает.

Басов, внимательно выслушав рассказ Макса, сказал:

– Довольно стройная версия. Правда, есть один изъян.

– Какой?

– Семена Сычука расстреляли в сорок шестом, когда ему было двадцать лет. Если к нам явился сын Сычука, то ему должно быть по крайней мере под шестьдесят. Между тем работница газеты уверяет, что «киевлянин» (назовем его так) очень похож на молодого Сычука. Понимаете, на молодого!

– Может, внук? – неуверенно предположил Юра.

– Черт его знает! Короче! Наблюдаем за Стародубом и ждем, не появится ли около него похожий человечек.

– Послушайте, ребята, мне тут в голову одна мысль пришла, – сказал Макс. – Поройтесь-ка в своих архивах. Мне вдруг стало интересно, когда и, главное, как умерли члены группы Гордиенко. Своей смертью или нет?

Фарбий присвистнул:

– Думаешь, подобные случаи уже были?

– Не знаю. Посмотрите.

Басов распорядился:

– Нестеров, займешься. Как там их фамилии?

Макс достал ксерокопию статьи Михеева и прочитал:

– Петр Заяц, Александр Шилов, Сергей Криворучко, Николай Варенцов.

Нестеров торопливо записал и козырнул:

– Будет исполнено.

Макс быстро вошел в подъезд и едва не налетел на сухопарую пожилую женщину, стремительно шедшую к выходу. Извинившись, он хотел пройти мимо, но она вдруг схватила его за руку.

– Молодой человек, вы верите в загробную жизнь?

Макс с удивлением взглянул на нее:

– Простите, что?..

Она с жаром повторила:

– Вы верите в загробную жизнь?

Макс попытался освободиться, но она держала крепко. Тогда он мягко ответил:

– Честно говоря, нет.

Женщина укоризненно произнесла:

– Вы ошибаетесь, загробная жизнь есть. И есть рай, и есть ад. И попадут в рай только те, кто уверует. Уверуйте, молодой человек, и будете спасены!

– Хорошо, хорошо, – пробормотал Макс, лишь бы отвязаться, – уверую.

Женщина тут же вцепилась в него, как клещ.

– Тогда приходите к нам в воскресенье! Наш «Храм спасения» проводит службу в Доме культуры железнодорожников!

Макс с трудом выдернул руку и помчался вверх по лестнице, сопровождаемый криками:

– Мы ждем вас! Придите и спасетесь!

Ввалившись в свою квартиру, Макс вздохнул с облегчением:

– Ух! Вот привязалась!

– Кто? – выходя навстречу, спросил дед.

– Да какая-то ненормальная. Агитировала уверовать в загробную жизнь.

– А! – дед почему-то отвел глаза и засуетился. – Мишка звонил, привет тебе и матери передавал. У него все в порядке.

– Мишка и мне звонил, – ответил Макс. – У моего сына и должно быть все в порядке. А чего это ты смутился?

– Кто? Я?

– Ты, ты!

– Да ничего я не смутился, что ты выдумал?

Макс, прищурившись, посмотрел на деда и рассмеялся:

– Ага! Так я и думал! Та дамочка была здесь, у нас! И тебя тоже агитировала уверовать?

– Кого? Меня? Да я же атеист, ты знаешь!

– Знаю, знаю! Что, была?

Дед опустил голову:

– Была. Ну и что?

– Ничего, – миролюбиво сказал Макс. – Ты ж ее не послушал?

Дед стукнул себя в грудь:

– Чтобы я слушал всяких ненормальных?

– Ну, правильно. А ты что думаешь о загробной жизни?

Дед хитро улыбнулся:

– Думаю, что если ее нет, то и переживать нечего. Помер, и конец всему. А если она есть, то можно надеяться на встречу с близкими после смерти.

– А если кто-то в рай, а кто-то – в ад? – задал Макс каверзный вопрос.

– А не заслужил никто из наших ада, – уверенно ответил дед. – И если бы я не верил, что в конце концов все будет хорошо, я давно уже сложил бы свои мощные крылья, упал на самое дно самого глубокого ущелья, хрюкнул, пукнул и сдох.

Макс расхохотался:

– Ну, дед, ты молодец! Умеешь поднять настроение!

– То-то, внучок! – самодовольно ухмыльнулся дед. – Не верь всяким глупым бабам, а верь себе, и все будет нормально. Ну, и мне верь.

Глава 13. Что за бред?!

Прошло несколько дней. В конце сентября горотдел милиции переезжал в новое здание. Правда, здание не было таким уж новым, раньше здесь располагалось общежитие индустриального техникума, потом рабочее общежитие, гинекология, кожвендиспансер… короче говоря, чего здесь только не было. Последние года два четырехэтажный дом пустовал, но этим летом тишину в длинных коридорах нарушили стук молотков, визг электродрелей и крики рабочих. Всего за два месяца были выполнены ремонтные работы, и теперь городская милиция вселялась в пахнущее свежей краской здание, о чем совсем недавно ее работники и думать не могли. Начальник горотдела полковник Меншиков пребывал в полном недоумении – как, впрочем, и все остальные сотрудники – с чего это мэр вдруг расщедрился и выделил из бюджета средства на ремонт? Правда, поговаривали, что деньги шли не из бюджета, а из кармана местных бизнесменов… Меншикову было все равно, откуда они взялись, эти деньги. Главное, теперь его подопечные будут работать во вполне современном помещении (полковник не без удовольствия говорил «в новом офисе»).

Выступая на церемонии открытия нового горотдела, мэр сказал:

– Городская власть всегда уделяла и впредь будет уделять особое внимание обеспечению нормальной работы наших правоохранительных органов, всемерно содействовать укреплению их материальной базы, осуществлять взаимодействие городского совета и нашей милиции. Я уверен, что вместе мы решим проблему борьбы с преступностью, что послужит дальнейшему укреплению правового поля и улучшению криминальной обстановки в нашем родном городе. Работайте добросовестно, дорогие товарищи, а мы вас всегда поддержим.

Илья Александрович, скромно стоящий за спиной мэра, улыбнулся, прикрыв рот рукой.

– А теперь я хочу предоставить слово Юрию Дмитриевичу Фирсову, директору фирмы «Строймонтаж», которая в сжатые сроки отремонтировала это здание.

Под жидкие аплодисменты в микрофону вышел молодой мужчина лет тридцати пяти – сорока. Светлые волосы, зачесанные назад, открывали высокий чистый лоб, серо-голубые глаза смотрели на мир спокойно и уверено. Проведя рукой по волосам, Фирсов произнес короткую речь:

– Уважаемые работники милиции! Я рад, что наша фирма смогла в кратчайший срок отремонтировать это здание, в котором отныне вы будете трудиться. Вы делаете очень нужную работу. Желаю вам успехов в вашем нелегком труде и всего самого наилучшего!

Присутствующие вяло поаплодировали, и кто-то громко спросил:

– А что будет в старом здании?

Фирсов оглянулся, и вперед выступил заместитель мэра Илья Александрович. Откашлявшись, он произнес:

– Мы пока еще окончательно не решили, но, скорее всего, после ремонта, который сделает фирма «Строймонтаж», там разместится реабилитационный центр для детей-инвалидов.

На этот раз аплодисменты были погромче. Илья Александрович шагнул назад и услышал над ухом злобное шипение мэра:

– Ты что, гад?! Какой еще центр?!

– Спокойно, Степа, – вполголоса произнес наглый Илюха, – я тебе просто не успел сказать. Центр нам нужен.

– Да как ты смеешь?! Без меня решаешь?!

– Ну да, – просто сказал Илья. – Фотографию получишь позже. После того, как начнутся ремонтные работы.

И мэр замолчал. Ему очень хотелось стать народным депутатом.

Басов позвонил Максу и коротко сказал:

– Зайди. Есть новости.

Через полчаса Макс сидел в кабинете начальника уголовного розыска и слушал его рассказ.

– Не знаю, какое уж тебе чутье помогло, Макс, или там дар предвидения, неважно, но ты оказался прав на сто процентов. Никто из группы Гордиенко не умер своей смертью. Петр Заяц погиб в сорок восьмом году. Причина – убийство. Свернута шея.

– Ага! – сказал Макс.

– Да. Такой же смертью умирает – вернее, погибает – Сергей Криворучко. Через год, в сорок девятом. В том же году погиб Николай Варенцов, а в пятидесятом – Александр Шилов. У этих двоих было разорвано горло, примерно так же, как и у Гордиенко с Сафоновым. И черт меня возьми, если я что-нибудь понимаю!

Макс почесал затылок и признался:

–  Я тоже не понимаю. Почему я просил посмотреть архивы?.. Трудно объяснить. Будто толкнуло что-то. А как увязать те смерти с этими, ума не приложу.

– И что будем делать?

– Ты у меня спрашиваешь?

В дверь постучали. Басов сердито крикнул :

– Войдите!

Дверь приоткрылась, и в образовавшуюся щель протиснулся Виталий Нестеров. В руке он держал какую-то бумагу.

– Товарищ майор…

– Что там у тебя? – нетерпеливо произнес Басов.

– Пришел ответ на наш запрос. Относительно Примака.

– Ну?

– Сообщают, что Примак Егор Петрович скончался в 1953 году во время отбывания срока наказания в Воркутлаге.

– Так… Ну что ж… Одним подозреваемым меньше. Хотя что это нам дает…

– И еще…

– Что?

Нестеров кашлянул и доложил:

– Подтверждается версия, что бывший судья Сафонов встретил «старого знакомого».

– Ну, мы это и так вроде бы установили.

– Не совсем. Если помните, его дочь сказала, что он нервничал, повторял: «Не может быть! Ведь столько лет прошло!» Это она решила, что он кого-то встретил.

– И что?

– Я сегодня решил еще раз сходить к ней, может, что-то вспомнила. Она-то ничего, а вот внук ее, то есть правнук Сафонова (я его раньше не видел), сказал, что прадед ему говорил в тот день, что встретил, мол, человека, которого давно судил. И, мол, прошло очень много лет, а тот почти не изменился. Вот.

– Что – вот? – буркнул Басов. – Все это хорошо, но я не понимаю… Вообще ничего не понимаю!

– Мне кажется, – сказал Макс, – что речь идет все-таки о Григории Мозоле. Больше никто не подходит под категорию старых знакомых, тем более тех, кого судил Сафонов. Все сводится к делу сорок шестого года, а из его фигурантов вне поля зрения остается только он один. Остальные расстреляны или умерли.

– Думаешь, старенький дедушка перед смертью решил отомстить таким же дедушкам за то, что шестьдесят лет назад они ловили и судили его дружков?

Макс пожал плечами:

– Почему нет?

– Да смысла я не вижу! – воскликнул Басов. – Раньше надо было думать, пока возраст и здоровье позволяли!

– А почему ты решил, что он раньше не думал? В сорок восьмом-пятидесятом погибли же четверо из группы Гордиенко.

Басов ахнул:

– Точно! Так… Попытаемся восстановить картину… Гриша убивает несколько человек, затем по каким-то причинам вынужден прекратить эти безобразия, а сейчас снова взялся за старое (если такая формулировка приемлема). Да, но… Такое совпадение методов… Сворачивание шеи и разрезание горла странным предметом… Если предположить, что в те годы он это проделывал сам, то теперь-то силы уже не те… Значит… нанятый им человек (или люди, что не исключено) получил приказ убивать именно таким способом… Почему? Да потому, что это напомнит Грише о его молодости… Тьфу, что за бред!

– А может, и не бред, – сказал Макс. – Гриша, как ты его назвал, хочет ассоциировать себя с молодыми исполнителями, почувствовать, так сказать, свою причастность. Возможно, когда по его заказу убивали дедушек, он находился рядом, наблюдал за происходящим и ощущал свою руку на горле старого врага.

Нестеров поддержал Макса:

– По-моему, очень похоже, что так и было, товарищ майор.

– Ты-то что в этом понимаешь? – сердито пробурчал Басов, на что старший лейтенант с достоинством ответил:

– Я изучал психологию, товарищ майор.

– Я тоже ее изучал! И все равно не укладывается у меня в голове, что все эти дела – из-за мести!

Макс с показным сочувствием развел руками:

– А что делать? Только эта версия единственно приемлема. На нее и опирайся.

У него на поясе зазвонил телефон. Макс поднес трубку к уху.

– Да! А, Серега, привет. Что? Нина Павловна? Это которая замредактора? И что?  Угу… угу… Как? Точно? Ладно, спасибо… Хорошо, я перезвоню.

Он отключил телефон и повернулся к Басову:

– Интересные новости, Гена. Звонил Эйс. С ним связалась Нина Павловна, я говорил о ней, замредактора городской газеты. Вчера открывали новый офис милиции… да ты ведь там был!

– Был, – согласился Басов. – И что?

– Корреспондент от газеты тоже присутствовал, делал снимки и т.д. В числе прочих выступающих был и некий глава фирмы «Строймонтаж» по фамилии Фирсов.

– Помню такого.

– Сегодня верстали номер газеты с материалом об открытии вашей новой конторы, и Нина Павловна увидела фотографию Фирсова. Так вот, она утверждает, что этот человек приходил в ним в редакцию перед смертью Михеева. И тогда он представился корреспондентом газеты «Вечерний Киев».