Наши кавказцы и азиаты

ПО ГОРЛУ ЛЕЗВИЕМ. И СПИЧКОЙ

Как практически во всех частях Советской Армии, у нас было полно представителей среднеазиатских республик. Забавные попались ребята. Кто-то называл паутину нитками, кто-то вместо «разбил голову» говорил «поломал голову»... По большей части были они достаточно безобидными, чем и пользовались остальные.

Как-то один узбек был дневальным, а в обязанности дневального входит, помимо прочего, функция накрывателя столов, т.е. он должен расставить бачки с едой, тарелки и так далее. И что-то у него там вышло с кавказцами – то ли они хотели мясо взять, а он не давал, то ли еще что… Так как они служили на полгода больше, то после этого случая стали его «давить». Он терпел, терпел, а потом решил – чем такая жизнь, лучше смерть. Говорили, пытался повеситься, но кто-то его заметил. Тогда узбек придумал сногсшибательный номер: под утро перерезал себе горло лезвием! Причем, накрывшись одеялом, кромсал несколько раз, пока не получился достаточно глубокий разрез.

На его счастье, сосед проснулся, так как услышал какое-то бульканье. Откинул одеяло и увидел истекающего кровью узбека, который (мужественный все-таки парень, говорю без иронии) даже не вскрикнул, когда себя убивал. В общем, спасли его, а потом, после госпиталя, перевели в другую часть.

А у нас придумали такую хренотень: кроме дневального, стоящего в коридоре «на тумбочке», ночью ставить дежурных еще и в кубриках. Чтобы кто-нибудь не выкинул подобный трюк. Правда, можно было сидеть, но кому это надо? Утром-то, как все, на работу должен двигать.

Мне тоже выпало счастье таким образом подежурить. Конечно, я не собирался бодрствовать несколько часов, положенные мне на дежурство, а быстро уснул, сидя на «баночке» (табуретке) возле дверей.

Проснулся оттого, что кто-то чиркал меня по горлу. Что, думаю, за фигня?

Оказывается, приехали с работы наши пацаны, и Витька Белка, найдя меня спящим, решил попугать: стал чиркать по горлу спичкой, рассчитывая, что спросонок я приму ее за лезвие. Но я был такой сонный, что только обругал его и снова уснул.

Вскоре приказ дежурить в кубриках отменили, так как никто больше не резал себе горло. И если бы не Витькина спичка, вряд ли я вспомнил бы об этом случае.

ДЕРЖАТЬСЯ ВМЕСТЕ

Слышал разговор узбека с армянином (на русском языке, конечно).

Узбек:

– Нам надо вместе держаться, мы же мусульмане.

Армянин:

– Нет, мы христиане.

Узбек, сильно удивившись:

– Ну, все равно, мы – Средняя Азия.

– Нет, мы – Кавказ.

Узбек разочарованно:

– А-а… Ну, ладно…

ОСТРОЕ БЛЮДО

Армянин Макар заигрывал с девушкой с ДСК, но делал это не слишком умело. Однажды предложил ей попробовать «острый армянский блюдо – кинжал в жопу». На что она спокойно ответила:

– Ты, наверно, его часто пробуешь?

И Макар сумел только промычать:

– Э-э-э…

СЛОН

Поехали мы как-то на склад получать продукты для роты. Кроме картошки, макаронов, рыбы и прочей снеди, там была половина замороженной коровьей туши. Лежит она на столе, дожидается своей очереди.

Алимов, узбек, долго бросал на нее взгляды и, наконец, спросил у кладовщика:

– Что это, а?

Кладовщик, перевидавший на своем веку массу солдатской братии из восточных республик и знающий, что им можно заливать по-черному, серьезно отвечает:

– Это слон.

– Слон?!

– Да, – говорит кладовщик. – Каждый солдат за два года съедает двух слонов. По одному в год.

После этого Алимов с благоговением принимается ходить вокруг стола, шепотом приговаривая:

– Слон… Слон…

В конце концов робко дотрагивается до туши одним пальцем и торжествующе произносит:

– Приеду домой, скажу – в армии слон ел! У нас в ауле никто слон не ел, а я – ел!!!

ЗВЕРЬ

Кто служил в Советской Армии, знает, что представителей азиатских республик называли, кроме всего прочего, еще и «зверями». «Зверек, иди сюда!» и т.п.

В нашей роте служил Карабаев, добродушный узбек. Однажды болтал я с ним о том, о сем, и он, решив меня подколоть, говорит вдруг:

– Ты – зверь!

На что я ответил:

– А ты – змей!

Этот ответ поставил Карабаева в тупик. Несколько секунд он мучительно размышлял, потом спросил:

– Змей – это плохо?

– О-о, это очень плохо. Хуже змея ничего нет, – сказал я.

– А зверь – хорошо? – уточнил Карабаев.

– Зверь – хорошо.

Карабаев удовлетворенно улыбнулся:

– Я – зверь. Меня так русские называют.

И я кивнул:

– Значит, уважают.

ШВИЛИ

В нашей 3-й роте служили два грузина – Джамаспишвили и Джавшанашвили. Капитан Чумак за два года так и не научился выговаривать эти фамилии, поэтому после нескольких неудачных попыток – типа «Дж... мш… пс…» – обычно кричал: «Швили, ко мне!» Ну, а дальше – по обстоятельствам.