Кому-то придется сдохнуть. 02

Глава 3. Родственники

Фарбий и Нестеров работали с родственниками погибших.

Капитан сосредоточился на дочери следователя. При первой же встрече выяснилось, что ее имя не Татьяна Дмитриевна, как она назвалась, а Тверь Днепрогэсовна! Фарбий невольно заглянул в ее паспорт (привычка!), когда «Татьяна Дмитриевна» доставала оттуда какую-то бумажку. Когда же Фарбий со свойственной ему прямолинейностью (впрочем, извинившись за случайно увиденные данные) спросил, как же следует называть хозяйку, она расплакалась и поведала следующую историю, типичную для 20-30 годов прошлого века.

Ее отца, родившегося в 1918 году, до десяти лет звали нормальным именем Дмитрий. Потом родители поехали строить Днепрогэс и переназвали сына в честь плотины. Была такая тенденция в те годы – называть детей в духе великих свершений. Правда, мальчик, как говорится, не вчера родился, но это никого не смутило, а его никто и не спрашивал, нравится новое имя или нет.

Много лет спустя, когда у Днепрогэса Ивановича родилась дочь, он, сам пострадавший по милости родителей, дал ей имя в честь своего родного города Тверь, переименованного в 1931 году в Калинин. Можно себе представить, какое детство обеспечил ей Днепрогэс Иванович, да и юность тоже.

– Я так настрадалась с этим дурацким именем! – жаловалась Татьяна Дмитриевна, она же Тверь Днепрогэсовна. – Меня ведь в молодости «Тварь» называли! Хотя характер у меня просто золотой!

Фарбий кивнул, но скептической улыбки сдержать не смог, и хозяйка это заметила.

– Правда-правда! – горячо воскликнула она. – Я для людей – всё, что угодно! Всю жизнь – на общественной работе! Даже замуж не вышла!

«Ну, положим, причина может быть именно в «золотом характере». Видали мы таких активисток», – подумал Фарбий, а вслух сказал:

– Татьяна Дмитриевна, а вы ничего необычного или странного не замечали в последнее время?

Она подумала и отрицательно качнула головой:

– Нет, все, как обычно. С утра отец работал над мемуарами, потом обедал, отдыхал, опять работа, и вечером – прогулка. Вот и в тот день… – она всхлипнула.

Капитан подал ей стакан воды, но Татьяна Дмитриевна отказалась.

– Значит, Дмитрий Иванович мемуары писал? И о чем же? – спросил Фарбий.

Она вздохнула:

– О чем может писать человек, который столько времени был следователем? Конечно, о своей работе. Он ведь с двадцати шести лет…

Фарбия это не очень заинтересовало, но на всякий случай он попросил:

– А не дадите ли вы мне эти записи? Ненадолго, на несколько дней. Может, там след какой-нибудь отыщется.

Дочь следователя заколебалась. После довольно продолжительного молчания, во время которого на ее лице читались мучительные сомнения, она все же согласилась.

– Хорошо, я дам вам мемуары. Только вы… как бы сказать…

Фарбий понял:

– Не волнуйтесь, Татьяна Дмитриева, с ними все будет в порядке. Не пропадет ни одна страница. А может быть, мы и напечатать их поможем.

Капитан сделал правильный ход, и Татьяна Дмитриевна не устояла.

– Ах, как это было бы замечательно! – всплеснула она руками. – Это было бы лучшим подарком папе! То есть… я хотела сказать, не подарком…

– Увековечиванием памяти, – подсказал Фарбий.

– Да, да! Вы совершенно правы! Я сейчас!

Она почти выбежала в соседнюю комнату и через несколько минут вернулась с тремя общими тетрадями в руках. Как отметил капитан, тетради были сравнительно новыми. Значит, Гордиенко занялся мемуарами не так давно.

– Вот, возьмите, – Татьяна Дмитриевна протянула мемуары капитану. И мстительно добавила: – Может, они помогут найти убийцу.

Фарбий поблагодарил и удалился, не слишком веря в такую возможность.

Старший лейтенант Нестеров тем временем пообщался с сыном Сафонова, который ничего вразумительного сообщить не смог. Ну, работал когда-то отец, Петр Александрович, в горисполкоме, так и что с того? Многие работали. Возможно, и враги были, но у кого их нет? Да и возраст уже не тот, чтобы мстить. Таким старикам до естественной смерти всего ничего, зачем же убивать? Больше Виталий ничего от него не добился.

А вот дочь Сафонова вспомнила, что за несколько дней до смерти отец, выходивший в магазин за продуктами, вернулся очень взволнованным. Быстро ходил по квартире взад-вперед и бормотал себе под нос одно и то же: «Не может быть! Не может быть! Ведь столько лет прошло! Нет, не может быть!» На вопрос дочери, чего не может быть, не ответил, только отмахнулся – не мешай!

«Мне кажется, он встретил кого-то знакомого, – сказала она. – Вот только почему так разнервничался, не понимаю. Хотя, может быть, никакой связи с его убийством здесь и нет, но я думаю, что вы должны знать об этом факте». Виталий записал полученные сведения, поблагодарил и отправился восвояси.

Глава 4. Чего боятся собаки?

Майор Басов удобно расположился в кресле перед телевизором, собираясь провести в нем весь субботний вечер, но на то и существуют жены, чтобы мужья не расслаблялись.

– Гена, погуляй с собакой! – крикнула из кухни Жанна, и не успел Басов придумать какую-нибудь отговорку, категорически добавила: – И не спорь, твоя очередь. Тебя и так вечно дома нет, доставь Рексу удовольствие.

Вздохнув, майор пробормотал:

– И здесь покоя нет. Рекс, гулять!

Рекс, черно-белый спаниель, радостно бросился к двери. Басов пристегнул к ошейнику поводок и вывел пса на улицу.

Они направились в парк, излюбленное место прогулок. В редкие минуты отдыха Басов приходил сюда с собакой – здесь хорошо дышалось и думалось. И в этот раз, наблюдая за носящимся по газонам Рексом, Басов размышлял о странных убийствах последних дней. К сожалению, ничего нового открыть не удавалось, и начальник милиции полковник Меншиков уже пару раз вызывал майора и предупреждал, чтобы поспешили: дело на контроле у начальства в области.

«Да хоть у папы римского! – с досадой подумал Басов. – Только и знают, что контролировать! А попробовали бы поползать по кустам, поискать следы, да порасспрашивать чертовых свидетелей! Ничего не видел, ничего не слышал, ничего не знаю, ничем помочь не могу!» Впрочем, он тут же устыдился таких мыслей, так как знал, что большинство областных руководителей поднялись наверх с самых низов, и ползать по кустам, как и расспрашивать «чертовых свидетелей», им приходилось многократно.

 Размышления Басова были прерваны внезапным ударом по ногам, таким сильным, что он едва устоял. Выругавшись, он опустил глаза, чтобы посмотреть, что такое его ударило, и обнаружил своего любимого Рекса.

– Ты что, дурачок? – майор хотел было почесать пса за ухом, но тот вдруг начал подвывать, дрожа при этом всем телом и прижимаясь к ногам хозяина.

– Да что с тобой?! Чего ты испугался?

Рекс, естественно, ничего не ответил. Тогда Басов огляделся и присвистнул.

Сам того не заметив, он забрался в тот самый глухой угол, где нашли труп бывшего следователя. Здесь ничего не изменилось – те же густые кусты акации, в начале осени только начавшие желтеть, тот же мусор… Впрочем, нет, мусор был новым. Тот, что находился здесь в день убийства Гордиенко, практически весь был отправлен на экспертизу на предмет выявления источника запаха, перепугавшего Пальму. Толку из этого не вышло, но сейчас… Сейчас Рекс вел себя так же, как и сыскная собака тогда – дрожал, жался к хозяину и подвывал.

«Да что ж это за место такое?! – сердито подумал Басов. – Ведь нет ни черта, не раз проверяли!»
Он взял пса на руки, и тут Рекс словно сошел с ума: завыл в голос и рванулся прочь, так что майору пришлось приложить немалые усилия, чтобы удержать его. Пес продолжал рваться, и тогда Басов отошел подальше и привязал Рекса к дереву. И собака почти сразу успокоилась, перестала выть, только иногда ее тело вздрагивало, но уже не так сильно.

Басов задумчиво смотрел на четвероногого друга. Ясно, что нервный припадок случился с Рексом из-за близости места преступления. Но почему? Что же такое находилось там до сих пор, чего не смогли найти оперативники?

Майор решительно направился к кустам. Присев на корточки, внимательно (в который раз!) осмотрел землю. Осколки бутылок, пробки, окурки… Обычный набор для таких мест. К тому же набор новый. Но Рекс! «Он  чего-то испугался, – размышлял Басов. – Когда нет видимой опасности, собака может испугаться только запаха.  Ветер дует с этой стороны… Все правильно. Он дрожал, подвывал. Потом я взял его на руки, и тут он… На руки!»

Майор вскочил, быстрым взглядом окинул кусты. Ничего… ничего… ничего… А это что?!

Выше уровня глаз на колючках акации висел какой-то клочок. Басов протянул руку и осторожно взял его. Повертел, осматривая со всех сторон, потом понюхал и задумчиво произнес:

– Шерсть. Волчья.

Глава 5. Подруги дней моих суровых…

Макс открыл дверь и услышал визгливый женский смех, что его очень удивило. В квартире жили он сам, его мать и сын Мишка, а также дед, отец матери. Никто из них не мог смеяться подобным образом.

Макс заглянул в гостиную и обнаружил своего деда в компании двух каких-то бабушек довольно вульгарного вида. Бабульки сидели на диване и попивали вино из высоких фужеров, а дед подкладывал им закуску на тарелки. Увидев Макса, он радостно провозгласил:

– А вот и мой внучок! Знакомься, Максим: это Валя, а это… как тебя… а, Катя. Значит, Валя и Катя.

Бабушки захихикали, и Катя жеманно сказала:

– Садитесь, Максим, познакомимся поближе.

И похлопала рядом с собой по дивану.

Но Макс предпочел сесть в кресло. Дед тут же налил ему в рюмку водки и повел рукой над столиком:

– Закусывай, чем хочешь!

Макс хмыкнул и сказал:

– Ну, за знакомство… Валя и Катя.

Названные дамы с готовностью опрокинули свои фужеры в рот, быстренько закусили и принялись разглядывать Макса. Он тоже поглядывал на них, не спеша жуя маслинку.

– А скажите, – подала голос Валя, – мы раньше нигде не могли встречаться?

Макс чуть не подавился маслиной. Откашлявшись, вежливо ответил:

– Не думаю.

– Нет, все же мне кажется, что наши дороги где-то пересекались, – кокетливо сощурилась Валя. – Такой интересный мужчина… я не могла вас забыть.

Максу захотелось убежать, но тут на выручку пришел дед:

– Вы что, барышни? В паспорт свой давно заглядывали? Говорю вам – это мой внук! Внук, ясно? Встречались они… На дискотеке, что ли?

 – Ну, почему на дискотеке? – вступила Катя. – Они могли встретиться в детском саду, где Валя была воспитательницей. Максим вполне мог посещать этот детсад.

Дед захохотал, а Валя исподтишка ткнула Катю локтем в бок. Макс хмыкнул и предложил:

– Наливайте, что ли.

Бабульки обрадовались.

– Правильно, Максимчик! Вот это мужчина!

Максу показался подозрительным такой энтузиазм. Глянув вниз, он заметил под столиком три пустые винные бутылки, на столе стояла четвертая. «Однако!»

Наполнили бокалы. Катя обольстительно, с ее точки зрения, улыбнулась:

– Ну что, Максик? На брудершафт?

Макса чуть удар не хватил.

– Я тебе дам «на брудершафт»! – грозно рыкнул дед. – Подбери свои дряблые губы!

– У кого дряблые?.. У меня?! – взвизгнула Катя. – Ах ты ж, старый пень!

– Спокойно, спокойно! – поднял руку Макс. – Не нужно эмоций!

– Дряблые губы! – кипятилась Катя. – Да чтоб ты сдох, старый! Валя, пошли отсюда!

– Ну и уматывайте! – гаркнул дед. – Алкашки хреновы!

Тут уж и Валя заорала:

– Это мы – алкашки?! На себя посмотри! Мы порядочные женщины!

– Порядочные женщины по два пузыря винища не выдувают! – парировал дед.

Бабульки аж задохнулись от возмущения:

– А тебе жалко стало, да?! Жлобяра старый!

– Вон!!! – завопил дед, вскакивая на ноги.

Катя с Валей не стали ждать продолжения и быстренько выпорхнули из квартиры, сопровождаемые смехом Макса и проклятиями деда.

– Нет, ты подумай, какие лярвы! – бушевал дед. – Выжрали два литра и концерт устроили! Ах, стервы!

– А кто они такие? – смеясь, спросил Макс.

Дед внезапно запнулся и покраснел:

– Да так, знакомые… Ты есть будешь?

– Нет, спасибо, я пойду. А ты смотри, не приглашай кого попало.

– Да уж, не приглашу, – буркнул дед.

Глава 6. Откуда тут волки?..

– Вот что, орлы, – майор Басов мрачно посмотрел на подчиненных, – в нашем деле появилась новая деталь. Но ситуацию она не проясняет, а, скорее, запутывает.

– Что за деталь? – спросил капитан.

– Я узнал, почему Пальма нервничала.

– Перепугалась, – напомнил Фарбий.

– Неважно. Так вот, причина – волчья шерсть.

– Волчья шерсть? – переспросил Фарбий. – Как это понимать?

– Буквально. Я нашел ее на кусте акации... там, в парке. Случайно, благодаря Рексу. Висела высоко, поэтому никто ее не заметил.

В разговор вступил Нестеров:

­– Вы думаете, товарищ майор, что какой-то клочок шерсти вызывает такую реакцию у собак?

Басов кивнул:

– Да. Не сам клочок, конечно, а запах волка.

– Но… Прошло уже немало дней, неужели запах сохранился?

– Как видишь, сохранился. Дождей не было, ветров сильных тоже… Вообще-то и мне непонятно, почему он до сих пор пахнет. Ладно, это не главное. Главное – найдена причина. Что теперь следует предпринять?

– Что? – переспросил Юра Жарский.

Майор осуждающе покачал головой:

– Та-ак… Лейтенант не знает. Может быть, старший лейтенант нам скажет, что делать? – он сделал ударение на слове «старший».

Виталий подумал и сказал:

– Я считаю, нужно еще раз осмотреть дачу Сафонова. Там растут кусты шиповника. Может быть, тоже найдем шерсть. Мы ведь с самого начала искали предмет, источающий запах, причем искали на земле. Зациклились на предмете, а на какой-то клочок могли не обратить внимания. Если вообще видели.

– Молодец, – одобрил майор, – правильно мыслишь. Вот и отправляйся на дачу, обследуй все кусты. И смотри снизу доверху, ничего не пропускай.

– Есть, – козырнул Виталий и вышел.

... К вечеру Нестеров явился с новостью: найден клочок шерсти! Как и в парке, висел на кусте высоко над землей.

– И что теперь? – поинтересовался Фарбий. – Допустим, наш незнакомец развешивает для чего-то на месте преступления волчью шерсть. Но зачем? Чтобы собак пугать? Смешно.

Басов согласно кивнул.

– Действительно, непонятно. Ты больше ничего не нашел, Виталик?

Нестеров буркнул:

– Ничего.

Майор медленно произнес:

– И Тимощук ничего не обнаружил. За что же зацепиться?

– Да, – вспомнил Виталик, – я там возле куста след видел собачий. Ну, возле того, где шерсть висела.

– Тоже мне, новость, – фыркнул Фарбий. – Пальма оставила.

– Нет, – сказал Нестеров, – не Пальма. Она к этому кусту не подходила, если вы помните. Сразу запаниковала и сидела возле Пастушка.

– А ведь точно! – вспомнил Фарбий. – Хотя я не понимаю, что это дает. Ну, забежала соседская собака, справила под кустом свою нужду...

– Так ведь боятся собаки к таким местам подходить!

Басов, внимательно слушавший разговор, быстро произнес:

– Фотографии места преступления здесь?

– Да, – кивнул Нестеров, – в столе. Достать?

– Давай.

Виталий вынул из ящика стола пачку фотографий и разложил перед начальником. Перебрав стопку, майор отобрал несколько.

– Смотрите, – подозвал он подчиненных, – вот он, отпечаток. Недалеко от ноги Сафонова. Попал в кадр, видимо, случайно. А вот более крупный план.

Фарбий скептически скривился:

– И что?

– Да то, что фотографировали, насколько мне известно, до того, как появилась Пальма – значит, это след не ее. И после того никакая собака не посещала это место.

– Хорошо. Допустим, собака побывала здесь до того. Что дальше?

– Дальше?.. Дальше, дорогой мой Паша, я хочу сообщить тебе, что след этот – не собачий.

– Не собачий? А чей?

Майор бросил фотографии на стол и выпрямился:

– Волчий.

Несколько секунд было тихо. Нарушил молчание Юра Жарский:

– Откуда тут волки?

– Из лесу, вестимо, – пробурчал Фарбий.

Басов пожал плечами:

– Может, и из леса. Благо, до него не так уж далеко.

– Не хочешь ли ты сказать, что Сафонова и Гордиенко загрыз волк?

– Да нет, конечно. Горло-то у них не перегрызено было, а как бы перерезано. Волк так не может.

– Тогда при чем здесь этот след? И волчья шерсть?

Юра Жарский азартно стукнул пальцами по крышке стола:

– Опять у нас какая-то чертовщина! Вроде «Следа ведьмы»!

Фарбий засмеялся:

– Ну, ты загнул! Там ведь все просто оказалось!

– А сколько мы поморочились, а? – не сдавался Юра. – И потом, не мы ведь дело раскрыли.

Фарбий почесал затылок:

– Что верно, то верно.

– Насчет чертовщины могу добавить, – сказал Басов. – Действительно, неясно, при чем здесь след и шерсть. Почему она висела так высоко? Допустим, кто-то хочет пустить следствие по ложному следу, списать два убийства на волка. В таком случае, он действует весьма неумно. Зачем-то цепляет шерсть высоко на куст, где мы нашли ее с большим трудом, и то благодаря случайности. Сделать вид, что волк прыгал? Для волка прыгнуть на такую высоту, конечно, не так сложно, но все равно – в чем смысл? Да и горло, как я говорил, не перегрызено, тут-то спутать нельзя. И еще одно. Я сразу не обратил внимания, а вот глянул еще раз на фото...

– Ну?

– Видишь ли, Паша, мой отец в молодости был охотником. Научил меня в следах разбираться. И вот, судя по всему, волк этот странный какой-то.

– То есть?

– То есть, если я правильно «прочитал» след, волк стоял на задних лапах.

– Дрессированный, что ли?

Майор развел руки:

– Вот это нам и предстоит выяснить.