ПИСЬМО ИСПАНСКОМУ КОРОЛЮ

В издательство «Мрия» (г. Сумы), где я работал, иногда приходили разные чудаки, просили набрать для них письма, адресованные высоким особам. Вот одно из них:

«С Новым годом, испанцы! Жемчужина Испания! Мадрид!

Здравствуйте! С поздравлением г. Мадрид – Резиденция Испанского Королевства Его Величества Испанского Короля Хуана Карлоса.

К Вам обращается художник-резчик по дереву, особой святой реликвии уникального Королевского уюта стиля (мебель) Петров Юрий Иванович – русско-грек!

Я разработал уникальную королевскую композицию конструкции с красивой резьбой по дереву.

Как уникальный Королевский символ спорта Кубка по футболу – Клуба Мадрид – Реал!!! – Торшер «Орел» Кубок именно для Вас, Ваше Величество Испанский Король Хуан Карлос!

Это как святой сюжет престижа Королевства – святой высокой награды истории Королевского спорта футбола Жемчужины Испании!

 Именно в греческом уникальном стиле красивой резьбы по дереву.

С тремя святыми большими львами и у каждого льва спортивные футбольные мячи!

Два больших льва по бокам как основание упора, над ними диск – тумба – большая уникальная шкатулка с выходом передний нижний фасад.

Сверху по дуге основания заднего упора торшера находится большой орел с распахнутыми крыльями – держит льва с футбольным мячом.

На головах у львов и «Орла» испанские Королевские Короны.

На тумбе перед зеркалом будет стоять спортсмен-футболист. Олимпиец обнаженный Древнего Мира Греции! С тремя святыми ангелами, один из ангелов сидит на руках в обнимку с Матерью – Женщина с крыльями (в обнаженном виде) перед зеркалом.

Это все (в кубке торшера) оформляется уникальной красивой Греческой резьбой – красивой сильной конструкции!

Святого спортивного сюжета Торшер «Орел» Кубка Клуба Мадрид «Реал»! Нет подобного в Мире! Сильнейшей уникальной красоты!

Вам, Ваше Величество, очень понравится этот святой сюжет – Торшер «Орел» – символ Кубка Клуба Мадрид «Реал»! – Единственный в Мире!!!

Я хочу именно его смастерить в Жемчужине Испании из твердого дерева бука (ARBOL-BUKA)!

Помогите мне пожалуйста! Искренне прошу с святой теплой просьбой, не дайте мне – моим рукам мастера застыть, охолонуть по святому мастерству – по дереву на Украине! Пока есть темпераментный Русско-Греческий мудрый кураж при жизни. Пока мои горячие руки в святом сюжете мастерства не застыли!

Если мастерить на Украине и переправить-доставить этот святой сюжет в Испанию, то мне нужно в несправедливой Украине в таможне оплатить 50% – где-то в сумме 18-25 тыс. в валюте евро (лучше в Испании мастерить).

Этот святой сюжет – символ Кубка Торшер «Орел» многим испанцам понравится, особенно полюбят спортсмены-футболисты Клуба Мадрид «Реал»!

Поздравляю Вас, Ваше Величество Испанский Король Хуан Карлос, и всю Вашу родную семью с Новым годом!

Я жду теплого положительного результата и получения встречного письма из Испании.

До свидания, я верю, что я буду мастерить в Испании этот святой сюжет – символ по футболу Кубка Клуба Мадрид «Реал» (Торшер «Орел»)».

Как я напился в первый раз (в армии)

КАК Я НАПИЛСЯ В ПЕРВЫЙ РАЗ (В АРМИИ)

В августе 1981-го приехал из отпуска Ванька Сабадаш. Решили это дело отметить. Так вышло, что никто не смог присоединиться, и пришлось нам вдвоем… За пару часов до окончания рабочего времени отправились мы в село, расположенное неподалеку, и купили, ввиду малого количества денег у Ваньки, три бутылки портвейна по 0,8 л, плавленый сырок и несколько конфет. Сели под кустом и все это выпили под душевный разговор.

Вернулись на ДСК. Состояние – почти невменяемое. А там мужики выпивают, предложили и нам. И не надо было, да взял я стакан, наполовину наполненный водкой, влил в себя, как воду, и отправился в душ. Не помогло. Тогда я пошел переодеваться, снял рабочую робу, да так и заснул.

Спал я, наверно, несколько часов. Проснулся от тряски, которую производил Витька Белка. Слышу, кричит мне на ухо:

– Вставай, вставай!

Я спросонок ничего не понимаю: где я? Зачем вставать, если спать хочу?

– Пошли в душ! – кричит Витька.

Какой еще душ? Зачем?

Тащит он меня в душ, включает холодную воду и толкает под струи. Совсем охренел, думаю, и пытаюсь выбраться. Витька заталкивает меня обратно:

– Стой давай! Тебе протрезветь надо!

– А я что, пьяный? – удивляюсь я.

– Еще какой!

Словом, намочил он меня, я кое-как вытерся и пытаюсь одеться. Форму-то ничего, натянул, а вот сапоги не могу найти. Что за беда, думаю, куда же они подевались?

Витька нервничает:

–  Давай скорее!

– А что такое?

– Да там Чумак приехал, ждет.

Командир роты?

– А чего он приехал?

– Ездит по заводам, собирает таких, как ты.

– Зачем?

– О господи! Много людей не вернулось с работы, вот он и поехал за вами.

– Почему?

– По кочану! Поздно уже, скоро отбой.

– А! Где мои сапоги?

– Откуда я знаю, куда ты их подевал? Надевай мои!

И достает запасные сапоги.

У него – сороковой размер, у меня – сорок второй. Я не обращаю на это обстоятельство внимания, натягиваю обувку. Что-то мешает. Ничего, сойдет.

Иду к выходу. За спиной Витька почему-то хохочет, пытается меня остановить. Я спрашиваю:

– Где Чумак?

– Возле машины сидит… Стой, подожди!

Но я уже вываливаюсь на улицу.

Капитан сидит на лавочке рядом с нашим ЗиЛом и смотрит в мою сторону. Я беру себя в руки и направляюсь к нему. Мне кажется, что я иду прямо.

Однако капитан, водитель и кто-то еще начинают дико хохотать, как и Витька позади меня. Что за черт? Надо мной, что ли?

Подхожу ближе. Капитан с трудом выговаривает:

– Рома, что с твоими сапогами?

Наверно, заметил, что я не очень твердо стою на ногах. Отвечаю:

– Портянка сбилась.

И, довольный, что обманул капитана, лезу через борт. Ванька уже был там и спал. Я подумал, что не мешало бы и вправду перемотать портянки, как-то некомфортно я себя чувствовал. Снимаю сапог, а оттуда вываливается здоровенный кусок хозяйственного мыла.

Смотрю на него тупо и прикидываю: как же я мог идти с мылом в сапоге?.. Если рассуждать логически, я и надеть-то его не мог. Но ведь надел же и шел вроде бы прямо…

На следующий день Витька рассказал, как было дело. Оказывается, я сумел натянуть сапоги только частично, то есть сунул ноги в голенища, а дальше не смог – в одном мыло не пустило, другой по какой-то причине тоже не наделся. Так на голенищах я и пошел.

Когда Чумак увидел пьяную рожу, шаркающую голенищами по асфальту и притворяющуюся трезвой, то едва не скончался от смеха.

– Всякое видел, – говорил он позже, – но такое!..

Вернемся к тому вечеру. Капитан не успел еще объехать все заводы, где остались наши солдаты, поэтому мы отправились за ними. Я уснул на досках рядом с Ванькой. Несколько раз просыпался и обнаруживал, что мы все едем. Уже и стемнело, а мы едем и едем. Собственно, мне было безразлично, едем мы или стоим на месте. Кузов постепенно заполнялся сослуживцами, причем все были в таком же состоянии, как и я.

Наконец прибыли в родную часть. Построили перед штабом. Начальник штаба посмотрел на нас и махнул рукой:

– В «Снежинку»!

«Снежинка» – маленькое пустое помещение, примерно три на три, служившее вытрезвителем. Зимой там было очень холодно, отсюда и название. Но то зимой, а летом жара и духота стояли неимоверные. И запихнули нас, десять человек, в это пекло. Мы тут же попадали кто куда и заснули.

Мне еще повезло: у двери была небольшая щель, откуда поступал свежий воздух. Я спал, положив голову на кого-то, растянувшегося вдоль порога. Тесно, конечно, было, но кто станет думать об удобствах для пьяных солдат?

К утру от перегара чуть ли не туман стоял. Сушняк жуткий, дышать нечем, но никакая сволочь нас не думает выпускать. Наконец увидели в щель одного из шоферов, заорали, чтобы подошел. Попросили воды. Он прикинул, как бы нас напоить, налил воды в чайник, сунул туда шланг для подсоса бензина, а другой конец подал нам в щель. И мы по очереди напились вонючей воды. То есть вода-то была нормальная, да вот шланг сильно вонял.

Выпустили нас, когда все разъехались по объектам. Несколько дней пришлось поработать на каком-то заводе, а потом удалось уговорить Чумака, чтобы вернул на ДСК в грузчики, пообещав больше так не напиваться. И слово свое я держал целый год, а напился в следующем августе, на День строителя. Но об этом позже.

Поэт Олежек

ОЛЕЖЕК

С этим парнишкой 16-ти лет я лежал в одной палате в феврале-марте 1991 года. Мы пребывали в неврологическом отделении по разным причинам: у меня был остеохондроз, он – на обследовании от военкомата – энурез и общая умственная отсталость. Он еще и стихи писал.

***

Комбайн краснеет одинокий

В тумане поля золотом…

***

Вічний тракторист! Дух, що тіло рве до поля,

Рве поету, хліб і соль,

Він живий, він ще не вмер,

То без нього ми вмремо.

Хто нам хліб буде родить.

Ні хто його незабуто

Того тракториста сина Батьківщини

Того, що вона родила його

Для того щоб він нас кормив.

***

Люблю я девушку красиву, но оно

Вже замужом давно,

Как презнаца мне

Ей в любви не знаю.

Люблю я девушку красиву

За что и сам не знаю,

Но как об, етом ей сказать,

Что так получилось

И сердце моё к ней прибилось.

***

Лежу в больници я на койке

И думаю о доме,

О девушке той красивой

Какая мне пришла в восне.

О незнакомка ты моя

Я твой же покровитель

За что ты мучаеш меня

Скажи пожалуста ты мне.

О ангел ты же для меня

И только для меня

Но ты пришло только раз

И то в восне.

Я видел тебя на балу

Ты танцивала со Светой

Я хотел подойти к тебе

Но ты была со Светой.

И я нестал к тебе ити

Я наблюдал же за тобой

Как за любимой,

Потом же мы пошли домой.

И мы ростались,

И я скучал же по тебе, любима.

Потом же Света мне дала твой адрес.

И я тебе же написал, что я люблю тебя.

Но ты же мне ответила,

Что всё же это зря,

Что любиш ты другово,

А я для тебя всего же друг.

***

Ой ты перестройка

До чево же ты довела,

Даже бабам в село

Трусов не дала.

Ой товарищ Горбачов

До чево же ты дошол

Даже в нашом селе

Хрест поставили тебе.

***

Куда не глян

вокрух один же дифицит,

и те трусы и те носки

и ресинка в трусы

тоже дифицит.

Мы посоветовали Олегу послать стихи о перестройке в „Радянський прапор”, конотопскую газету. И он послал. Но через час после того, как бросил письмо со стихами в почтовый ящик, испугался: как бы чего не вышло! И попросил вернуть письмо назад. На это мы ему сказали, что уже поздно, письмо никак не изъять из ящика. Но ты, Олег, не переживай, сказали мы, все будет хорошо, еще и гонорар получишь. Гонорара, конечно, он не получил, но и, насколько я знаю, не пострадал.

***

Я помню чудное мгновение

Перед домной зав отдилением.

Но вы Борис Никитич, сидите в своїм кабинете,

И не знаете, что в нас в отделении есть люди

В которих дети есть, и вам небезрозлично к ним,

И вы должны помоч, чтоби люди не болели

В вашом отдилении.

Но это неврология она всегда билá

Есть люди у которих нерви не в порядки,

Гениев же нет.

Но вы меня не мучайте я ж не больной,

А только на обследування. А вы ко мне как к

Дойной корове за мочой.

И вот лежу на койке в больници родной,

Как на именинах у подруге родной.

***

Я не поет я только вчусть уменя що все впереди, но нада быть  поет нада быть здесь. Хто был здесь тот знае что наша больница налутша на весь район потму чта на вторую нехватет валют (без комментариев).

***

Его выражение: очколист (окулист)

***

Всем, кто лежал в больнице, необходимо было сдавать какой-то там анализ мочи (на сахар, кажется): сутки отливать в трехлитровую банку. Каждому ставили в туалете персональную посудину с наклеенной фамилией, куда и следовало опорожняться. И вот после суточных упражнений банку Олега унести анализировать, а затем объявили: у тебя, мол, сахар найден, нужно для уточнения еще разок сутки помочиться. Олег был страшно возмущен: почему это ни у кого не нашли, а у меня нашли?! Тут мы, его сопалатники, и разъяснили парню: это, видишь ли, какая-то сволочь тебе в банку сахара насыпала, откуда ему у тебя взяться, у такого молодого? А, сказал Олег, так вот в чем дело! Ну, значит, не буду я второй раз наполнять банку! Но – надо, Олег! И что же он придумал, чтобы уберечь свою банку от посягательства неизвестных негодяев? Он притащил ее к нам в палату! Мы его, ясное дело, вытолкали. А что же мне делать, спросил Олег. Ведь насыплют опять, гады! Советуем: отдай на сохранение дежурной медсестре. И он понёс! И попытался поставить ей под стол! Что ему сказала сестра, мы не знаем, но наверняка не ласковые слова. Олег был в отчаянии – никто не хотел охранять его банку. И тогда мы посоветовали обратиться к заведующему отделением. И он, с этой банкой в руках, где уже плескалось сколько-то миллилитров, отправился в кабинет заведующего. Но по дороге его перехватила старшая медсестра, которой Олег попытался втолковать, что, мол, ему в банку… и никто не помогает сохранить в неприкосновенности… и т.д. Она ему, конечно, вставила по первое число, велела отнести банку в туалет и не забивать себе и людям голову глупостями. Но он, чудила, несколько раз вставал ночью и проверял, не посягает ли кто на его бессахарную мочу.

Адмиральская проверка

АДМИРАЛЬСКАЯ ПРОВЕРКА

Большим конфузом для нашей части обернулся визит какого-то адмирала с проверкой. Солдатики все вылизали, вымели, покрасили, а он, негодяй, первым делом направился за казарму. А там и банки, и бутылки, и гора мусора. Знал, где искать.

Красный комбат пытается что-то объяснить, но адмирал не слушает. Тычет пальцем:

– А это что такое?!

Как что – флаг. Висит себе на флагштоке. Не видит, что ли?

Оказалось – видит. И лучше многих. Потому что рассмотрел, что флаг висит не так, как надо. То есть «вверх ногами».

Адмирал быстро свирепеет и решает проверить нашу боеготовность. Залезает на трибуну и кричит:

– Газы!

Какие еще газы?

Он орет еще громче:

– Газы!!!

До командования доходит, что требуется в ускоренном темпе выдать солдатам противогазы. Следует команда:

– Получить противогазы!

Ну, все и кинулись их получать. В одной нашей роте 236 человек, да в других двух человек 300. Угадайте, сколько времени заняла выдача? К тому же выдавали как попало, лишь бы скорее, и в результате кое-кто не смог натянуть противогаз на голову – размер не подошел. Кто-то забыл открыть клапан и чуть не задохнулся, кто-то не знал, как надеть на себя сумку…

Когда наконец все утряслось, адмирал объявил, что мы уже минут сорок как покойники. С чем и отбыл, не оставшись на обед.

Какие последовали оргвыводы, я не знаю, но наш комбат какое-то время ходил с убитым видом. Думали, что он нас в гроб загонит, но ничего, пронесло.

СКОЛЬКО УНЕСЕТЕ

Служба в нашей части проходила в основном на военных заводах и стройках великого города Севастополя. А третий взвод моей третьей роты работал на домостроительном комбинате за пределами города-героя, возле Белокаменска (потом ему вернули первоначальное имя – Инкерман). Возили, естественно, на машине.

Как-то мы, человек пять, задержались на работе, и возвращаться пришлось на такси (случайно поймали). И водила сказал, что, мол, четверых возьмет, а пятого – нельзя. Ну, мы быстро нашли выход из положения – я залез в багажник, так и доехал.

Попасть на ДСК считалось большой удачей, так как это было гражданское предприятие, далеко от нехороших патрулей, в окружении помидорных, арбузно-дынных и виноградных плантаций, что обеспечивало нам летом хорошую подпитку.

Однажды, когда мы ехали на ДСК, трое пацанов вылезли из машины по дороге с целью набрать в мешок арбузов. «Принесем, мол, поедим». Не было их часа два. Когда появились, то поведали следующую историю. Набрали они мешок арбузов с дынями, и тут, откуда ни возьмись, – сторож. Обычно солдаты договаривались со стражами плантаций, а тут то ли новый какой-то попался, то ли злой был… Не хочет договариваться. «Я, – говорит, – сейчас вызову военную автоинспекцию, пусть отвезут вас в комендатуру». Просили его, просили… В конце концов он смилостивился. «Ладно, на первый раз прощаю. Дам даже арбузов. Но в мешке не понесете, а только в руках, сколько сможете».

Жаль, не видел я лица этого сторожа, когда наши солдаты взяли в руки ВСЕ сорванные арбузы и отправились к дороге… Потом, конечно, ссыпали в мешок и доставили на ДСК.

САЛО КРАЩЕ

В другой раз было нас человек пять, и расположились мы прямо на бахче. Съели арбуз, разрезали дыню… Был с нами некий Вася из глухого полесского села, который ни разу в жизни не видел дыни. Взял он в руки половинку, смотрит на нее и вопрошает: «А шо тут їсти?» Один таджик популярно объяснил: «Вот эти семечки». Вася набил себе полный рот семечек и стал жевать. Мы еле сдерживались, но все же нас прорвало, когда Васек с отвращением произнес: «І як ви їсте таку гидоту? Сало краще”.

Странные объявления

Объявления

Объявление на столбе:

«Меняю Судак на Конотоп. 1-комнатную квартиру на равноценную. Море, 300 солнечных дней в году». И приписка от руки: «Дурак, на хера меняешь?»

Объявление на подъезде:

«Связи с отпуском уборщицы лестничные клетки производить самим жильцам».

Объявление в киевской маршрутке:

«На маршруте нет остановок «Тута» и «Здеся». Об остановках предупреждайте заранее и погромче».

Меняю Сумы на Конотоп. Трехкомнатную на одно- и двухкомнатные. Возможны другие валерианты.

20.08.2003 г. с 15.00 будет производиться пуск газа в квартиры вашего дома. Просьба ко всем жильцам быть дома. (т. е. добровольно задохнуться при пуске газа в квартиры).

Товарищи квартиросъемщики!

В последнее время участились случаи засорения канализационной системы в вашем подъезде из-за недобросовестного отношения некоторых жильцов, выражающегося в опускании в унитаз очисток, тряпок, чулков, газетной бумаги и других пищевых и непищевых отходов, которые должны выноситься в виде мусора.

ПРЕДУПРЕЖДАЕМ! В дальнейшем администрацией будут приниматься меры по штрафованию данных жильцов и взиманию расходов на очистку и ремонт канализации.

Объявления в газетах

В конотопской газете «Факты» в 1997-98 гг. публиковались объявления непонятного содержания. Можно было подумать, что это шифровка резидента для передачи в Центр. Вот они:

1. Продается картина (на фоне леса олени на камнях) под названием «Русская пианистка».

2. Куплю картину под названием «Это я» (красный флаг в руках и 2-3 ордена Славы на груди на фоне Магдебурга Лейпцига год 1963-1980).

3. Куплю черпак на цепочке сувенирный 1963-66 гг. (на фоне понтонного моста р. Эльбы); картину (на фоне леса олени на камнях) под названием «Русская пианистка».

4. Куплю торшер «Светофор 3хао» 1963-66 гг., пр. ГДР, колонку газ., детскую коляску с крылышками, платье нейлоновое (белое с черными птахами), картину на фоне пожара, собаку по кличке Волчок.

5. Куплю квартиру врачебно-прокурорского надзора ТАСС уполномочен заявить (карпов разводить), оценка кв. 12000$, а продам по дог/ц. 2-х комн. кв. 2-й эт. с канализацией, импортная пианистка, к дому подведен коп./газ.

(И как они такое пропустили?)

Тупой Конкин и др.

ТУПОЙ КОНКИН

Бывший прапорщик дядя Вася, служил то ли в Конотопе, то ли в Киеве, то ли еще где. И он говорил, что в этой же части проходил службу Владимир Конкин, знаменитый после исполнения роли Павла Корчагина в фильме «Как закалялась сталь». Потом я узнал, что Конкин вообще не служил. Но по словам дяди Васи, лямку тянул. И – впечатления дяди Васи:

– Служил у меня Конкин. Потом его забрали в кино сниматься. Такой тупой был ­– не мог подворотничок пришить!

Конечно, он Конкина с кем-то спутал… но чисто прапорщицкий критерий оценки умственных способностей – это что-то особенного, как говорил кто-то из одесситов.

ЛЮБИМЫЙ ГЕРОЙ

Конкурс «Офицер года», декабрь 1997 г.

Ведущий – одному из участников:

– Кто ваш любимый литературный герой?

– Шерлок Холмс.

– Шерлок Холмс – это писатель, а кто ваш любимый герой?

Ну, перепутал человек, с кем не бывает…

КТО ТАКОЙ ИВАНОВ?

Телефонный звонок. Беру трубку. Истерический женский вопль:

– Иванов! Чого вы надо мной издеваетесь?! Ах вы, бляди таки!..

И связь прервалась. Интересно, кто этот Иванов?..

ФАМИЛИИ

Жила себе девушка по фамилии Коровкина. Всю жизнь мечтала её сменить. Вышла замуж. Теперь она Козлова.

Другая девушка по фамилии Собакар вышла замуж и стала Ященок.

Еще одна смена фамилий: была Умнова, стала Баранова.

Конотопский исполком. Приемная. Справа - мэр, слева – зам. Фамилия зама – Нога. Мэра в те времена называли «голова исполкома». И секретарь частенько ошарашивала посетителей вопросом:

– Вы к голове или к ноге?

СЛАВА

Редактор одной из наших газет поведала мне: «Пришел человек донецкий, принес объявление в газету. Спросил: «А правда, что у вас в Конотопе крутая мафия?» Она ответила: «Давно здесь живу, ничего подобного не слышала, ничего такого не знаю». Он сказал: «А у нас в Донецке все знают». Что ж, пускай хоть такая слава…

ОХ, ДЕТИ…

Девочка, ученица моей жены, довольно сумбурно и длинно пишет сочинение «Моя семья». Родители развелись, и она общается с двумя семьями – матери и отца. Последняя фраза: «То есть я хотела этим сказать, что у меня две семьи, но я уважаю свою учительницу Мальвину Михайловну».

Часть 2

***

В учебнике для второго класса советского времени (кажется, он назывался «Родная речь») приведены были слова Н.К. Крупской:

«Ленину горячо хотелось, чтобы ребята вырастали стойкими коммунистами. Бывало, шутит с каким-нибудь мальчиком, а потом вдруг спросит: «Не правда ли, ты будешь коммунистом?» И видно, что хочется ему, чтоб паренек коммунистом рос».

Вот это была обработка!

***

Стихи на пригласительном билете на собрание, посвященное Дню милиции Украины:

Годы жизни – борьба

Против зла без оглядки.

Это наша судьба,

Часовые порядка.

Без милиции нет

И нет будет порядка,

Потому на кастет

Мы идем без оглядки.

***

Банка «Кофе растворимый». Изготовитель – Одесская макаронная фабрика.

***

Из обращения к жителям Конотопа:

– Используйте пакеты с мусором только по назначению, не десантируя своим недругам (т.е. не бросая через забор).

***

АКТ ОБ ВІДНОВЛЕННІ

Комісія у складі... прийняла на баланс прикзас (прикордонна застава, наверне, т.е. пограничная) „Миропілля” 18 курок (несучок), відновлених прапорщиком Бондаренком О.С. та провести їх по книгам обліку частини.

***

Одно время я работал в отделе внутренней политики Конотопского горисполкома, где мне попался на глаза документ: «Повідомлення прес-служби Президента України», где было написано:

«За визначні заслуги у розвитку пісенної творчості, за концертну діяльність, у зв’язку з днем народження Л. Кучма нагородив відзнакою Президента України „Орденом княгині Ольги” 111 ступеня Софію Ротару”.

Видно, не было римских единиц, заменили арабскими, отсюда – обидная для Софии Михайловны 111 степень.

***

Надпись на железнодорожной кассе в г. Бурынь:

«Товарищи пассажиры!

Предъявление запоздалых претензий затрудняет решение вопроса».

***

Из буклета о Конотопе:

Основним видом міського транспорту є: більше 50 маршрутних таксі та трамвай, який перевозить пасажирів з 1949 року (какой старенький трамвай! Аж с 1949 года возит пассажиров!)

***

Надпись на неожиданно обнаруженной этикетке из-под чешского пива:

Воспоминаниє о всьох харошем о том числе и встречах на гражданке. Пиво 12% 28 коп. но достается безплатно просто чехословатский подарок.

***

Надпись на ценнике: „Камбенизон”.

***

Ценник: Зефир Шехерезада в шоколаде (Зефир в шоколаде или «Шехерезада в шоколаде»?)

***

Надпись на асфальте в г. Алушта:

«МИР – ДРУЖБА – ЖВАЧЬКА»

Наши кавказцы и азиаты

ПО ГОРЛУ ЛЕЗВИЕМ. И СПИЧКОЙ

Как практически во всех частях Советской Армии, у нас было полно представителей среднеазиатских республик. Забавные попались ребята. Кто-то называл паутину нитками, кто-то вместо «разбил голову» говорил «поломал голову»... По большей части были они достаточно безобидными, чем и пользовались остальные.

Как-то один узбек был дневальным, а в обязанности дневального входит, помимо прочего, функция накрывателя столов, т.е. он должен расставить бачки с едой, тарелки и так далее. И что-то у него там вышло с кавказцами – то ли они хотели мясо взять, а он не давал, то ли еще что… Так как они служили на полгода больше, то после этого случая стали его «давить». Он терпел, терпел, а потом решил – чем такая жизнь, лучше смерть. Говорили, пытался повеситься, но кто-то его заметил. Тогда узбек придумал сногсшибательный номер: под утро перерезал себе горло лезвием! Причем, накрывшись одеялом, кромсал несколько раз, пока не получился достаточно глубокий разрез.

На его счастье, сосед проснулся, так как услышал какое-то бульканье. Откинул одеяло и увидел истекающего кровью узбека, который (мужественный все-таки парень, говорю без иронии) даже не вскрикнул, когда себя убивал. В общем, спасли его, а потом, после госпиталя, перевели в другую часть.

А у нас придумали такую хренотень: кроме дневального, стоящего в коридоре «на тумбочке», ночью ставить дежурных еще и в кубриках. Чтобы кто-нибудь не выкинул подобный трюк. Правда, можно было сидеть, но кому это надо? Утром-то, как все, на работу должен двигать.

Мне тоже выпало счастье таким образом подежурить. Конечно, я не собирался бодрствовать несколько часов, положенные мне на дежурство, а быстро уснул, сидя на «баночке» (табуретке) возле дверей.

Проснулся оттого, что кто-то чиркал меня по горлу. Что, думаю, за фигня?

Оказывается, приехали с работы наши пацаны, и Витька Белка, найдя меня спящим, решил попугать: стал чиркать по горлу спичкой, рассчитывая, что спросонок я приму ее за лезвие. Но я был такой сонный, что только обругал его и снова уснул.

Вскоре приказ дежурить в кубриках отменили, так как никто больше не резал себе горло. И если бы не Витькина спичка, вряд ли я вспомнил бы об этом случае.

ДЕРЖАТЬСЯ ВМЕСТЕ

Слышал разговор узбека с армянином (на русском языке, конечно).

Узбек:

– Нам надо вместе держаться, мы же мусульмане.

Армянин:

– Нет, мы христиане.

Узбек, сильно удивившись:

– Ну, все равно, мы – Средняя Азия.

– Нет, мы – Кавказ.

Узбек разочарованно:

– А-а… Ну, ладно…

ОСТРОЕ БЛЮДО

Армянин Макар заигрывал с девушкой с ДСК, но делал это не слишком умело. Однажды предложил ей попробовать «острый армянский блюдо – кинжал в жопу». На что она спокойно ответила:

– Ты, наверно, его часто пробуешь?

И Макар сумел только промычать:

– Э-э-э…

СЛОН

Поехали мы как-то на склад получать продукты для роты. Кроме картошки, макаронов, рыбы и прочей снеди, там была половина замороженной коровьей туши. Лежит она на столе, дожидается своей очереди.

Алимов, узбек, долго бросал на нее взгляды и, наконец, спросил у кладовщика:

– Что это, а?

Кладовщик, перевидавший на своем веку массу солдатской братии из восточных республик и знающий, что им можно заливать по-черному, серьезно отвечает:

– Это слон.

– Слон?!

– Да, – говорит кладовщик. – Каждый солдат за два года съедает двух слонов. По одному в год.

После этого Алимов с благоговением принимается ходить вокруг стола, шепотом приговаривая:

– Слон… Слон…

В конце концов робко дотрагивается до туши одним пальцем и торжествующе произносит:

– Приеду домой, скажу – в армии слон ел! У нас в ауле никто слон не ел, а я – ел!!!

ЗВЕРЬ

Кто служил в Советской Армии, знает, что представителей азиатских республик называли, кроме всего прочего, еще и «зверями». «Зверек, иди сюда!» и т.п.

В нашей роте служил Карабаев, добродушный узбек. Однажды болтал я с ним о том, о сем, и он, решив меня подколоть, говорит вдруг:

– Ты – зверь!

На что я ответил:

– А ты – змей!

Этот ответ поставил Карабаева в тупик. Несколько секунд он мучительно размышлял, потом спросил:

– Змей – это плохо?

– О-о, это очень плохо. Хуже змея ничего нет, – сказал я.

– А зверь – хорошо? – уточнил Карабаев.

– Зверь – хорошо.

Карабаев удовлетворенно улыбнулся:

– Я – зверь. Меня так русские называют.

И я кивнул:

– Значит, уважают.

ШВИЛИ

В нашей 3-й роте служили два грузина – Джамаспишвили и Джавшанашвили. Капитан Чумак за два года так и не научился выговаривать эти фамилии, поэтому после нескольких неудачных попыток – типа «Дж... мш… пс…» – обычно кричал: «Швили, ко мне!» Ну, а дальше – по обстоятельствам.

Часть 1

***

В дизеле «Прилуки – Бахмач» бабка рассказывает о соседе:

– Був у якійсь країні – чи у Туреччині, чи у Турції, забула, а потім помер від зліянія крові (кровоизлияния).

***

Из репортажа о железнодорожной катастрофе на перегоне Челябинск – Уфа, 1989 г.:

– Наш корреспондент сообщает, что товарищ Горбачев уделил первостепенное внимание скорейшей ликвидации жертв катастрофы.

Видно, хотел сказать: последствий. Но так вышло страшнее.

***

Из выступления милиционерши:

Ученик не явился на занятия в связи с тем, что покончил жизнь самоубийством. 

Из той же оперы:

- Водитель совершил столкновение с деревом, после чего совершил опрокидывание.

***

Реклама по «1+1»:

– Я – Алексей Ковалев, хоккеист «Нью-Йорк Рейнджерс», приехал в Америку, не зная английского языка, и в этом мне помогло пособие «Амэрикэн инглиш».

В чём помогло? В незнании английского?

***

Объявление диктора телевидения:

– Завтра вы увидите художественный фильм «4:0 в пользу Танечки». Это кинокомедия о воспитании чувства долга у современных школьников (конечно, воспитывать чувство долга у советских школьников – это просто комедия).

***

Объявление диктора конотопской студии «Эталон»:

– В субботу мы с удовольствием покажем вам фильм «Жизнь – дерьмо».

***

Создатели триллеров очень любят названия, в которых в разных вариациях фигурирует слово «смертельный». Например:

Смертельный номер, Смертельный выкуп, Смертельный захват, Смертельный обман, Смертельный поцелуй, Смертельный лабиринт, Смертельный контакт, Смертельный узел, Смертельный десерт, Смертельный рейс, Смертельная ошибка, Смертельная погоня, Смертельная игра, Смертельная схватка, Смертельная ставка, Смертельная гонка, Смертельная ловушка, Смертельная битва, Смертельная мишень, Смертельное увлечение, Смертельное искушение, Смертельное разоблачение, Смертельное оружие, Смертельное вторжение, Смертельное шоу, Смертельные намерения, Смертельные особи, Смертельные твари. И т.д.

***

Из выступлений:

– Говоря об этом, прежде всего хочется сказать о том...

– На территории, так сказать, юга, соответственно, страны...

***

Из радиопередачи:

«Марианна живет в братской Иркутской области… то есть в Братске Иркутской области».

***

В парке стояли стенды, на которых были размещены фотографии, отображающие жизнь города. Стенд завода «Мотордеталь». Люди что-то строят. Стихотворные подписи:

Для железного коня

Мы наладили путя.

Кирпича нам нужно валом,

Возим его мы самосвалом.

Госпиталь

ГОСПИТАЛЬ

Пришлось мне и в госпитале полежать. Располагался он на берегу Южной бухты, напротив – Графская пристань. Я оттуда, с территории госпиталя, потом смотрел представления на День военно-морского флота (последнее воскресенье июля). Просто пробрались с товарищами и смотрели. А тогда, в марте 1981, я попал на лечение из-за проблем с глазами – какое-то пятно на сетчатке появилось. И вот лежу я в палате, первые дни. Заходит гражданский мужик – как оказалось, комендант, - и спрашивает:

- Ходячие есть?

- Есть, - говорю, - я ходячий.

- Ну, пошли со мной.

И дает мне задание – выстругать палку для метлы. Какому-то начальству на дачу. Я-то никогда рубанок в руках не держал, но взялся. Долго мурыжился, то там криво, то тут не так. Короче говоря, выстругал я красивую тоненькую ровненькую палочку. Но комендант ее забраковал, т.к. нужна была достаточно толстая. В общем, не вышло из меня плотника. Несмотря на это, комендант меня и дальше привлекал к разным работам.

А однажды залетает в столярку, где я возился, и кричит:

- Пошли скорей со мной, там шпион ходит!

Вот это да! Бежим с ним по набережной (или как там она называлась – главное, над морем). А в бухте как раз стоял тяжелый авианесущий крейсер «Киев» (или, по-другому, противолодочный крейсер). Кажется, «Киев», а не другой какой. И неизвестный мужичок нагло его рисует.

- Так это ж художник, - говорю коменданту. – У него, наверно, разрешение есть.

- А вот проверим, - зловеще говорит комендант.

И проверил. Оказалось, действительно художник, и разрешение есть. Но бдительность тогда была на высоте.

Случайно оказалось, что санитарка нашего отделения – моя землячка, из Сумской области. На Пасху она дежурила и предложила мне вечерком отметить. Принесла вина, закуску… в общем, отметили. И она начинает заигрывать – чё ты, тыры-пыры, давай поближе… но не в моем вкусе женщина. Я в то время разборчивым был, несмотря на молодость. Удрал я от нее в палату.

А она идет следом, пытается меня схватить уже в постели. Я – бегом от нее по кроватям, она – за мной, тоже по кроватям скачет. Мужики ржут, я ржу, она ругается. Выскочил я в коридор, дождался, пока она выйдет из палаты, и вернулся. Мужики говорят:

- Смотри, она опять придет.

- Ладно, - говорю, - я ей сюрприз приготовлю.

Собрал несколько одеял, положил на свою кровать, укрыл, а сам залез под койку.

И точно, пришла. Крадется на цыпочках. Мужики дыхание затаили, лежат, типа спят. Санитарка тихонько подходит к койке и с силой хватает «меня» за бока. И разочаровано:

- Во бля!

Тут уж все как грохнут!

Больше она ко мне не приставала.

Все хорошее кончается. Вылечили мне глаз, пришло время возвращаться в часть. А мне хотелось еще немного поваляться в госпитале, и стал я думать, как бы продлить удовольствие. Мне и посоветовали:

- Капни три капли йода на кусок сахару и съешь – сразу температура поднимется. А с температурой тебя не выпишут.

Йод я нашел, а вот сахар – нет, как ни странно. Тогда я решил, что главный компонент – именно йод, а на что его капать, не столь важно. И налил чуть ли не целый флакон на булочку. Ел, ел, весь рот почернел, лицо еле отмыл, а температуры нет как нет. Зря я старался. Выписали меня.

При чем здесь Шварц?

НЕ ЛЮБИТ

Старый друг Славик отмечал какой-то праздник с девушкой, имени ее не помню. Немного перебрал, и его стошнило прямо в сумочку этой девушки. Она посмотрела внутрь и грустно сказала:

– Ну вот, в сумку нарыгал. А говорил, что любит!

КАК ДЕЛАТЬ ХАРАКИРИ?

В 1998 году я был в Харькове и зашел в редакцию газеты «Вечерний Харьков». Хотел предложить им свои варианты Ромео и Джульетты. В кабинете зам. редактора сидел человек, и я не знаю, был ли он замом или просто так сидел. Так вот, он взял мою писанину и прочитал. Дошел в японском варианте до места, где самурай хочет сделать харакири, промахивается и делает харакири другому самураю, стоящему сзади. Очень серьезно говорит мне:

– Харакири нельзя сделать другому, только себе.

– Я знаю, – ответил я. – Но в этом-то вся соль!

Он после паузы, мрачно:

– У нас в газете очень высокие, к сожалению, требования к юмору. Это не пойдет.

ПРИ ЧЕМ ЗДЕСЬ ШВАРЦ?

Смотрим дома старый фильм «Каин ХVIII». Одну из ролей исполняет Бруно Фрейндлих.

Я:

 – Вот – Фрейндлих. Кажется, его зовут Бруно?

Людмила Федоровна, сестра тещи:

– Да, Бруно.

Теща:

– Кто – Бруно?

Я:

– Фрейндлих.

Теща:

– Где?

– Вот, на экране.

Теща:

– Это не он.

– Да он.

Теща:

– А кто сценарий написал?

– Шварц.

Теща:

– Шварца зовут не Бруно.

Я:

 – Конечно, не Бруно. Это Фрейндлих – Бруно.

Теща:

– А при чем здесь Шварц?

Конотопские приколы

ИВАНОВ

Осенью 1991 года в Конотопе народ выступил против местного руководства, в частности, против председателя горисполкома Иванова. Волнуется народ, говорит речи, агитирует. К группе молодежи подходит дедушка.

– Сынки, а шо тут такое?

– Да вот, – отвечают ему, – хотим, чтобы сняли Иванова, председателя горисполкома, поменяли красно-синий флаг на желто-синий и чтобы местное телевидение, радио и газета были независимыми…

Дедушка:

– Правильно! Гнать надо того Горбачева к чертовой матери!

Там же, тогда же. На митинге выступает женщина:

– Я сама видела, как Иванов с универмага нес ковры, с черного хода. Я его в лицо не знаю, но это был он!

Из разговоров в Конотопском универмаге, где я работал грузчиком какое-то время

– Иду с плачáми (плача, рыдая).

– Еду таксями (на такси).

– Группа «Мáдео Токио» («Модерн Токинг).

– Опять премии не дали! Придумали «гуманизм», дурят рабочих!

Заявление рабочей универмага:

„Всем дали сапоги, мне не дали сапоги, прошу дать мне сапоги. Заявление”.

Записи у завхоза в блокноте: октябырь, ноябырь, декабырь.

И телефон: мастер по вывозу мусора (!)

Как меня приняли в комсомол

КАК МЕНЯ ПРИНЯЛИ В КОМСОМОЛ

После окончания бурсы я работал в в/ч 21653, известном в городе под названием «рембаза». Через несколько месяцев подошел ко мне комсорг цеха:

– Слушай, а ты почему на комсомольские собрания не ходишь?

– Потому что не комсомолец, – честно сказал я.

Это его так поразило, что он не сразу нашелся, что сказать.

– Как это – не комсомолец?!

– Да так.

– Не может быть! Ты шутишь?

– Правда.

– Может, исключили?

– Нет, просто не поступал.

Про свою бурсацкую попытку я решил умолчать.

Комсорг смотрел на меня, как на чудо. Не видел некомсомольцев, что ли?

Чтобы не распыляться дальше, скажу, что он прочитал мне лекцию на тему «Все советские парни должны быть комсомольцами, а особенно на этом заводе». Я обещал подумать и думал до того момента, пока не рассчитался с завода.

Напрасно я решил, что на этом все закончится, и меня больше не будут доставать с комсомолом.

12 ноября 1980 года мы провожали в армию одного старого друга. Ночь не спали, каждый час на счету. В общем, сдали мы Толяна в военкомат и разошлись. Только я лег поспать, как меня разбудила мама и сообщила, что мне принесли повестку, и я должен срочно идти в военкомат. С чего бы вдруг, подумал я, ведь мне в армию через неделю? Пошел, куда деваться.

А в военкомате меня огорошили самым нелепым вопросом, который мне задавали в этих стенах. Ну, вы уже догадались:

– Ты почему не комсомолец?

Вот достали с этим комсомолом.

– Да все как-то…

– Это не дело. У нас все молодые люди должны быть комсомольцами.

Где-то я это уже слышал. Потом вспомнил – комсорг цеха говорил то же.

– Почему?

– Как – почему? Что это такое: молодой человек – и не комсомолец?

– Ну и что?

Капитан, проводивший со мной разъяснительную беседу, рассердился:

– Ты мне не чтокай! Чтобы сегодня же вступил в комсомол!

– А где ж я вступлю, если не учусь и не работаю?

– Где, где… Иди в горком комсомола, там тебе помогут. И запомни: не будешь комсомольцем, я тебя в такую дыру пошлю служить – жизни не рад будешь. Понял?

– Понял.

И пошел я в горком, размышляя об интересной вещи: кого же посылают служить в «дыры», если «все молодые люди должны быть комсомольцами»? И где набирают столько некомсомольцев для затыкания «дыр»»?

В горкоме я сразу отправился к своему давнему знакомому Ю. А. Шаршакову, бывшему историку в нашем училище, который в то время был каким-то там секретарем, в общем, немалой шишкой. Рассказал ему о своем горе.

– Ладно, – сказал он, – помогу тебе по старой дружбе. Устав знаешь?

– Нет.

– А программу?

– Откуда?

– Тогда на вот тебе то и другое, иди домой и поучи, потом придешь.

Домой-то я пошел, да только учить ничего не стал и лег спать.

На другой день, ничего не выучив, явился снова.

– Ну что, готов? – спросил Шаршаков.

– Да не совсем. У меня дела были, – соврал я.

Он ничуть не удивился.

– Ладно, иди сейчас на завод вычислительной техники, найдешь там такого-то, он все оформит. А я ему позвоню. Потом вернешься.

Я пошел на этот завод, который находился в двух шагах от горкома, нашел нужного человека, и он быстро оформил требуемые документы. Как будто бы мне дали здесь рекомендацию для приема в комсомол.

Когда я вернулся, Шаршаков спросил:

– Сколько орденов у комсомола, знаешь?

Это я знал.

– Шесть.

– А за что награждали?

– Ну-у…

Он дал мне книжечку:

– Выучи хоть это, а я пока бюро соберу.

Я прочитал, запомнил, и он позвал меня в большой кабинет, где за столом сидели человек шесть-семь. Он представил меня, объяснил, что вот сейчас они должны принять в ряды ВЛКСМ хорошего человека, политически грамотного, с уставом и программой ознакомленного.

– У кого будут вопросы?

Вопрос, естественно, был об орденах – сколько их у комсомола?

– Шесть.

– А за что дали в сорок пятом?

– За войну.

– Не за войну, а за участие в войне.

– За участие.

– Вопросов больше нет.

После этого все проголосовали «за», и я стал комсомольцем.

В канцелярии с меня потребовали рубль тридцать за билет и значок, но так как у меня было только семьдесят копеек, удовлетворились и этим.

Так я выполнил поручение капитана из военкомата, в результате чего попал служить не в «дыру», а в Севастополь. Спасибо комсомолу.